Том 2. Два брата. Василий Иванович - Страница 110

110

— А после?..

— Вы ждете драмы?.. — усмехнулась Нина Сергеевна. — Никакой драмы не случилось. Муж был, как я вам сказала, умен, внимателен и понимал людей… Он умел скрывать свою ревность — а он был очень ревнив! — и никогда не говорил ей о любви. Во-первых, он был всегда занят, а во-вторых, понимал, что она его не любила и не могла любить! Он не стеснял ее свободы; она выезжала, кокетничала, за ней много ухаживали, она была недурна…

— Что так скромно?.. Она была красавица! — воскликнул Николай.

— Допустим! — улыбнулась Нина. — Жизнь проходила, как обыкновенно проходит жизнь светской женщины… весело и пусто. Она не имела времени скучать, хоть изредка хандрила и была верной женой.

— А что же случилось с рыцарем? И его клятва оказалась пустым словом?

— О нет. Он, бедный…

— Застрелился?

— Вы угадали… Верно, слышали об этой истории? — тихо проговорила Нина.

— Слышал! Что же она?

— Пожалела.

— И только?

— А что же больше? Не в монастырь же идти! Муж догадался свезти ее за границу. Они пробыли полгода и вернулись. Между тем светская жизнь начинала надоедать моей героине. Люди казались скучными, все эти ухаживания — однообразными. Она стала читать, сперва от скуки, а там увлеклась. Стала больше хандрить. Попробовала было заняться филантропией, но скучно стало. В один прекрасный день умер муж, и она осталась вдовой с состоянием. Сперва она обрадовалась — она не жалела о муже! — но скоро опять стала скучать. Одно время ей даже пришла сумасбродная мысль сделаться доктором, но вскоре и эта мысль показалась ей нелепой. К чему? Для чего? Разве ей нужно доставать средства? О, в это время разные сумасбродные мысли лезли в голову. Она старалась рассеяться, рисовала, читала, пробовала слушать лекции Присухина и Горлицына, — они сейчас же руку и сердце. Тоска…

— Итак, ваша героиня никого не любила?

— Так… один обман… а, впрочем, история не кончена…

— Начинается только?

— Случайно она встретилась с человеком, непохожим на тех, кого она встречала, ее заинтересовал этот человек… и…

— Она стала делать опыты?

— Сперва, а потом…

— Полюбила?

— Вроде этого. Если хотите, полюбила даже!

— Чем же этот замечательный человек увлек вашу героиню?

— Всем: энергией, умом, характером, отсутствием фразы. Все в нем было непохоже на то, что она встречала в других. Случайно она еще узнала его прежнюю историю, и он заинтересовал мою скучающую женщину. Она попробовала его изучить, а потом незаметно увлеклась, тем более что он не обращал на нее вначале ни малейшего внимания. Все поклонялись, а он хоть бы какое внимание. Это ее взорвало, — она тоже, как вы, самолюбива! Она познакомилась с ним ближе, стала слушать его. Так было страшно, ново и заманчиво. Он все искал бурь, и вся жизнь его была — буря. Она увлеклась, а он принял это как нечто должное, даже и не удивился. Натура деспотическая, упрямая, без уступок. Моя героиня было подумала: вот оно настоящее… вот око счастье. В ней вспыхнула страсть. Вначале тревоги, беспокойства, ожидания… было жутко и весело, а после, когда они ближе узнали друг друга, когда он поставил вопрос прямо, она испугалась и его и бурной жизни. И вот, в один прекрасный день, после многих дней, когда чувствуется, что приближается начало конца, они решили, что довольно… и… разошлись.

— Нашла коса на камень? Сошлись две беспокойные натуры?

— Сошлись, приняли порыв страсти за любовь, обманулись и разошлись!

— И конец?

— Конец. Между ними большая разница. Он ищет борьбы, а она ее боится. Она слишком избалованная женщина.

— И не расстанется с таким уютным гнездышком, как, например, ваше?

— Да и к чему? Здесь так тепло, уютно, не правда ли? А там… Бог знает что там!

— И он, в свою очередь, сюда не придет!

— Еще бы! Да и здесь он будет не на месте, так же, как я там! — заметила Нина, смеясь. — Ведь было бы смешно, если бы я, например, вот этими самыми руками стала готовить кушанье. Зачем я буду это делать и портить руки! Глупо и скучно! — усмехнулась Нина Сергеевна. — Вот вам и история. Вы ждали большего? Не правда ли?

— И этого довольно. Благодарю вас!..

— А приговор?

— Самый строгий! — улыбнулся Николай.

— Какой же?

— Выйти замуж за господина Присухина!

— За Присухина? — воскликнула Нина и рассмеялась. — Вы придумали моей героине действительно ужасный приговор!

— Впрочем, я милостивый судья и, пожалуй, дам снисхождение! Она и так довольно наказана.

— Вы думаете? — промолвила Нина, осторожно макая сухарик в чашку.

— Еще бы! Ведь не удалось приручить рыцаря? Всех приручала, а вот наконец нашелся таинственный рыцарь без страха и упрека, из-за которого наша гордая красавица, пожалуй, не раз омочила слезами свои насмешливые глазки. Вам этих подробностей героиня не сообщала, Нина Сергеевна? — говорил, посмеиваясь, Николай, любуясь в то же время ослепительной красотой Нины. — Она не говорила вам? Были слезы? А тайные свидания при лунном свете бывали, где-нибудь в беседке?

— Верно, — усмехнулась Нина.

— И знаете ли что? Ваша героиня из хищных натур, да к тому ж из артистических. О, она умеет художественно играть с людьми, и вдруг не удалось. Ее соблазнила новизна, заманчивость; она думала, что и этот рыцарь поддастся ей, и… не удалось. Не оттого ли она и хандрит теперь? Пожалуй, она до сих пор неравнодушна? Признаться, Нина Сергеевна, я даже рад, что ваша героиня получила урок…

— Ну, мой строгий моралист, сознайтесь, вы бы обрадовались еще более, если бы моя героиня вас помучила? — насмешливо промолвила Нина. — Вам досадно, что не вы на месте героя?

110